Венн слышал, как Глузд Несмеянович произносил торжественные слова, которые сольвенны считали в таких случаях необходимыми. Потом с едва слышным шуршанием развернулся, потёк тяжёлый браный шёлк древнего тёмно-красного покрывала, передававшегося в семье кнеса уже второй век. Вот людское собрание отозвалось слитным вздохом, а боярские дочки на крыльце завели горестную, хватающую за душу песню о расставании с родным домом. Эта песня тоже предназначена была умасливать покровителей-предков, сообщая им – не сама, мол, в другой род ухожу, силой ведут.