— Иди, мы уж сами тут. — Алексей отстранил Арину, встряхнул еще раз Демку, окончательно восстанавливая ему дыхание, и прикрикнул на причитавших вокруг баб: — Цыц, вороны! Ничего страшного, оклемался уже.
— Пугаются… ахают, охают… Кто-то и сомлеть может.
— А если в новых платьях? — не отставала Арина.
Стешка с Фенькой порозовели от гордости, а парочка старших девиц вспыхнула — боярыня явно кого-то из них передразнивала.
«А ведь сама, поди, извелась — за Андрея переживает… Вот и ладно — за него так, наверное, со смерти матери никто не тревожился. А теперь и его ждут. И она, и девчонки. Ему это сейчас лучше любого оберега душу греет…»
— Так, Алексей Дмитрич, истинно так. — Анна сделала несколько шагов и встала рядом с Алексеем. — Поняли, как об ЭТОМ говорить надобно, чтобы языка не лишиться? — Вопрос был обращен ко всем девицам, но смотрела Анна на снова скривившуюся от такой похвалы ненавистной чужачке Аньку. Та перехватила взгляд матери, презрительно фыркнула и возмущенно отвернулась.