Волкодав нисколько не сомневался, что толковые близнецы и без него сберегут кнесинку на мосту, – хотя бы, как тот парень, ценой собственной жизни. Но вот сумеют ли ичендары не допустить разбойников за переправу, если те ринутся через Препону? Насколько он понимал, две сотни лет после Гурцата Жестокого горцам приходилось иметь дело всё больше с неумеренно любопытными путешественниками да с молодым Винитаром, имевшим, видно, какие-то понятия о чести. Но отбиваться от разбойников, твёрдо намеренных перейти? От прожжённых душегубов Жадобы?.. Много ли воинов в горской заставе на том берегу? И как прикреплён мост, можно ли его в случае опасности легко уронить вниз? По сю сторону, во всяком случае, канаты были увязаны намертво. Здравый рассудок подсказывал, что ичендары просто обязаны были что-то предусмотреть. Жизнь, однако, давно уже убедила битого каторжника, что полагаться на чей-то здравый рассудок – дело весьма ненадёжное. Не знаешь наверняка – проследи сам.