А тут остальные, все трое. Ну что ж, это уже терпимо.
Наверняка когда-то здесь была лаборатория. Реторты, колбы, горелки, множество сосудов разнообразных форм и размеров. В дальнем от выхода углу оборудовано спальное место, по-другому это не назовешь. Небольшой стол возле лежанки, несомненно, являлся обеденным – на нем еще стояла столовая посуда из потускневшего серебра. Еще парочка столов, заставленных допотопным оборудованием, стеллаж с книгами и свитками, полуоткрытый шкаф с истлевшей одеждой.
«Да у них даже коровы нет – к соседям ее посылают», – мелькнуло в голове. Как же они без коровы в деревне-то?
– Это победа, де Койн. Они убегают. Мы сделали это, и черт меня возьми, если нам хоть кто-нибудь поверит.
Насколько я помню, это называется кетгут. Подержав некоторое время иглу в кипящей воде, принялся за дело. Немного алкоголя на разрез, семь швов и метр полотна. Все, следующий пациент. Рану на ноге зашивать не пришлось, только тугая повязка. Остался Коллайн.
А вот с огнестрельным оружием мне никак не удавалось подружиться так, как хотелось бы. Все-таки я привык к другому оружию. Кремневые пистолеты казались мне игрушечными самопалами, какие мы мастерили в детстве. Да и как можно серьезно относиться к тому, что в любой момент может подвести тебя осечкой.