Он вытер лицо еще раз и, не посмотрев на ладони, уже покрывшиеся подсыхающими бурыми потеками, взял портфель покрепче.
Вокруг него все опять плыло и короткий промежуток относительной бодрости, пришедший после умывания, миновал. Бок ныл невыносимо, правая бровь пульсировала под пластырем в такт ударам сердца, отдававшимся в голове ударами колокола, и он испугался, что свалится прямо в ванной.
— Какая? — заинтересованно спросил Артем.
— Хватит обзываться, — сказал он угрюмо. Ее слова напомнили ему пощечину и другие обидные и несправедливые слова, которым он из-за дурацкой гордости не счел нужным возразить. А стоило ли тогда возражать сейчас? Если все ему говорят одно и то же?
Парень не обращал на нее никакого внимания, но когда она попыталась встать, схватил ее, переложив бутылку с пивом в другую руку, и, сильно дернув, усадил обратно рядом с собой. После чего улыбнулся и развалился на лавочке поудобней.
Стало неважно и то, сломает ли он руку вдребезги, это стало слишком незначительно и несущественно, куда важней было сохранить то, что сейчас было у него внутри.