Мысленно он окрестил его «Сиплым» и, к собственному удивлению, задумался, почему тот так разговаривает. Потому, что рот забит шелухой, или у родителей не хватило времени отвести ребенка к логопеду? Но мысли внезапно оборвались.
— Наверное, нет, — ответил он. — Если они полностью одинаковы — видимо, они будут биться довольно долго без какого-то результата… Но это если совсем логично думать. Я не прав?
— В старших классах, — ответил он и улыбнулся. — Тебе пора. Да, и напоследок. Когда в следующий раз тебя или друга твоего одноклассника кто-нибудь обидит, или соберется обидеть, или тебе покажется, что это возможно, даже если померещится, ты сразу беги к моему классу и загляни в дверь. Я на первой парте сижу, у окна. Я помогу.
Игорь по-прежнему был выше него, может быть не так и сильно, как два года назад или всего лишь в конце прошлого учебного года. Был выше пожалуй на полголовы или уже меньше. Ощерившийся в улыбке рот, изогнутые презрительно губы, решительная поза, все казалось указывало на то, что Игорь не позволит ему выйти из класса.
— Знаешь, — сказал Кореец, покусывая сорванный листок травы. А ведь я тоже не особо популярен у себя в классе. Как и ты. Меня, конечно, особо не донимают всякие хулиганы, которых у нас хватает — на Дальнем Востоке всегда всякой шантрапы было навалом, особенно в портовых городах. Но и дружбы я там особой ни с кем не завел. Это было классное лето. Наверное, вообще лучшее. Жаль, что меня вряд ли сюда отправят еще. Спасибо тебе.
— А ты не очень-то популярен у себя в районе, да? — с непонятным выражением на лице ответил вопросом на вопрос Пак. Кореец внимательно смотрел на него, и, казалось, отлично знал обо всем. Обо всем, что происходит в его жизни и в его голове.