— Ну вот и отлично, Бро, — произнес Кореец непонятное слово.
Это было неважно. Сам вид этих точек, собранных в незамысловатую фигуру на здоровенном кулаке боксера, опять заклубил в его голове воспоминания, идущие не в хронологическом порядке, нарезка событий была бессистемной, но яркой и четкой.
Сидевшая в среднем ряду парочка его давних мучителей Олега и Игоря не вызвала в нем никаких эмоций. Они оба скалились, злорадно глядя на него.
Он взглянул на свою майку и увидел красные пятна крови, очевидно капнувшие с разбитого лица, он не смог бы сейчас сказать, что именно у него разбито — губа или нос, лицо кололо маленькими иголочками так, как будто по нему прошлись наждачной бумагой.
Он вспомнил хруст в левом боку и кряхтя провел по нему ладонью, по когда-то белой рубашке, откинув наконец в сторону угловатый и шершавый камень, впивавшийся ему в бок и на котором он продолжал лежать, и посмотрел на ладонь. Смотреть было бессмысленно, если на боку и была кровь, он едва ли смог бы разобраться в том, какая именно кровь осталась на ладони — с лица или рубашки.
Что-то текло по его лицу, но он не знал что.