Она смотрела на него, как сердитый маленький соколёнок.
Дунгорм выбрал тот плот, на котором обосновались ратники, и там подняли его стяг. Винитар сам бросил в реку чёрного петуха, испрашивая для путешественников благополучной дороги. Плотогоны убрали сходни, отвязали канаты и налегли на прочные шесты, отводя тяжёлые плоты от берега прочь. У выхода из затона их подхватывало, увлекая с собой, мощное течение Гирлима. Плоты скрипели, покачивались, между брёвнами проникала вода. Серко, которого Волкодав непререкаемо заставил лежать, вздрагивал и жалобно косился на хозяина. Привычные рулевые слаженно поворачивали длинные вёсла, выводя плоты на стремнину. Мутный тёмный поток плескался и сдержанно рокотал, неудержимо стремясь вниз, к далёкому морю, деревья вдоль берегов стояли по колено в воде.
– Значит, – продолжал тот, – на третью ночь они снова придут?
– Девушек такой знатности редко убивают разбойники, – заметил Крут. – Их похищают, чтобы потребовать выкуп. Какая корысть им в её смерти?
Синие сапфировые глаза вдруг встретились с глазами Волкодава, задержались, и венну хватило мгновения, чтобы понять: Винитар ЗНАЛ.
Иллад смазал чем-то прозрачным кожу вокруг ножа, приложил пальцы пониже раны и стал выслушивать сердце.