Василий Михайлович вздохнул — при царице Елизавете протянули бы казака, не посмотрели бы на его удаль, батогами бы вбили уважение к княжескому титулу.
Хотя дороговатым такое переселение для казны выйдет. Корабли, ладно, расходный материал. Русских мореплавателей, капитанов почти нет, англичан и голландцев приходится нанимать. Но это пока, вскоре и собственные кадры подрастут…
— Устали людишки, — виновато, но с легким презрением в голосе, пожав широкими плечами, пояснил Алехан: — Дорога дальняя, уморились за шесть недель. Зато вы здесь чуть ли не городом живете, припеваючи. Золотишка хоть намыли немного? Ты же матушке-государыне что обещал?!
Князь за секунду зарделся, словно юноша, а не муж с седой головой. А Екатерина Романовна посмотрела на купола красивейшей Крестовоздвиженской церкви и еще раз улыбнулась — маковки небольшого придела уже не было видно — ее заслоняло строящееся здание университета…
Но самая главная неприятность в том, что на турок, могущих осилить русского медведя, надежды не осталось. Вот он, лежит на столике подарок от русского «брата», что напрочь перечеркнул все его чаяния и планы.
Екатерина Романовна непроизвольно заскрипела зубами — тяжкий грех на ней, который не отмолить, не искупить. Именно она, пусть и невольно, стала убийцей собственного отца и сестры, что не смогли унять погубившее их любопытство. Но этого оказалась мало, и она стала соучастницей других преступлений, смерти еще нескольких человек, что отравил казненный за то злодеяние князь Барятинский. Страшные были дела, вот к чему привела неуемная и нерассуждающая тяга к власти.