— Бей «майских» приблудышей! — заорал во всю мочь Григорий. — Они изменники, колошами засланные!
— Ты что-то привез, Леша? Получше наших фузей? — Григорий с явственной надеждой выдохнул воздух.
— А сейчас давай начистоту поговорим, как нам дальше войну вести после вчерашней победы?
Петр отошел от окна, медленно оглядел комнату — там оставили все так же, как в тот злополучный день, который стал для него новой жизнью. Кровать, балдахин, шкафчики. Мерно отстукивали время большие часы. Стены и потолок отремонтированы — не найти ни малейшего следа копоти от пожара, ни разрушений от попаданий тяжелых ядер, выпущенных из пушек и единорогов мятежными гвардейцами.
Не успели отгреметь солдатские луженые глотки, как послышался дробный топот — дюжина конвойных казаков все же догнала царственного беглеца, которому стало жалко их запаленных коней, исходивших паром.
Только раз пошутил государь, мол, тому, кто из дерьма выплыл, любое море нипочем станет. И точно как в воду смотрел государь — сейчас Семен не боялся ни капельки, а борт огромного турецкого корабля уже нависал над ним высокой стеной.