— Государь! Надо все новые фузеи, что с дула заряжаются, в такие переделать. И их только на оружейных заводах…
— Да разве я против?! Вот только в Польше заматня пошла, стоит нам там увязнуть, пиши пропало. Король Фридрих на Восточную Пруссию зубы давно точит, вернуть назад свою вотчину желает. Датчане на мой Гольштейн посягнуть хотят. Цезарцы, австрийский императорский двор, не к ночи будь помянут, сукины дети, спят и видят, как бы нам половчее сопатку начистить. Чуешь, чем дело пахнет?!
— Ты его спрячь пока, Григорыч! С такой тяжестью бежать от супостатов трудненько!
Чеканя шаг, в распахнутые двери вошел запыленный посланник с серым уставшим лицом, на котором задорно горели пронзительно-голубые глаза. Като незаметно вздохнула — десять лет назад она бы не устояла перед такими очами, но сейчас сие абсолютно невозможно.
Адмирал впился взором в неприятеля: на каждом из русских «городов» имелись три десятка смертоносных «царских подарков» — особых вытянутых снарядов, отлитых по приказу императора и совершенно не похожих на привычные ядра. Хранились они на кораблях в опечатанных ящиках, и особый служитель за сбережение тайны головой своей отвечал.