– Скажи лучше, воевода, грозил ли кто Глуздовне? – негромко спросил Волкодав. – Были какие-нибудь письма подмётные? Или разговор недобрый кто слышал?
– Господин… – Ниилит снова заплакала, прижавшись к его колену.
– Я и не хотел нанимать его, госпожа, но он сумел доказать, что лишним не будет.
– Он чей хоть? – спросила жена. – Не разглядел?
С таким же успехом она могла бы потребовать объяснений, почему у него, положим, две руки. А не пять и не шесть. Человеку, способному хотя бы задумать непотребство над женщиной, попросту незачем было дальше жить. И всё тут. На том стоял его мир.
После молодой кузнец всё-таки вернулся в опустевшую кузню, заново раздул горн и осмотрел своё имущество. Всё было на месте, кроме старого-престарого молота. Они долго гадали вместе с невестой, что бы это значило.