— У вас, как я вижу, хороший аппетит, Петр Александрович! Только вы сейчас пару часов поспите обязательно, это приказ! Потом поговорим с визирем. Идите поспите, фельдмаршал!
Его голос утонул в ватном облаке тумана. Ответа не последовало.
Никто из османов почти не оказывал сопротивления — торговцы, что с них возьмешь! Вернее, взять можно многое, вот только возиться было некогда. «Турок» не жгли — подходили вплотную и брали на абордаж. Затем греки быстро выгребали все самое ценное, походя резали экипажи и быстро проламывали днища.
— И должность свою комендантскую отдашь! — Собутыльник словно не заметил искреннего возмущения Орлова. — Я государем-императором на должность сию назначен. Указ тебе наместник завтра прочтет, так что не обессудь. А сам отправишься комендантом в Петровскую крепость на Кадьяк. Твой брат Гришка губернатором тех земель назначен!
Ох, как и гоняли они друг друга по всем вертепам и кабакам Петербурга, любо-дорого вспомнить…
Зато сразу другой русский принцип, четырех «Н», попер, будто дрожжи в дерьмо кинули, — награждение непричастных, наказание невиновных. Приписки чужих заслуг пошли валом. Но тут дарованный судьбой «полиграф» сильно выручил — при двадцатичасовой работе в день Петр лично многих на чистую воду вывел. Унялись, поганцы, и пошли дела потихоньку, сдвинулись с мертвой точки.