— Что такое? — я завертел головой по сторонам.
— Клим! Бегом к Лагутиной. И секретаршу эту, Нелю, найди. Узнай, сколько у нас грудничков и прочих сисечников, срочнейше!
— Духами не пахнет? — поинтересовался Шамиль.
— Федька! — рявкнул старшой, — к женщинам давай иди, пусть стол начинают собирать. Быстренько! Колька, трахома, бери братьёв и дуйте ветром на просёлок, да смотрите там в оба. Плаш-шы возьмите, бесы! — и уже нам, доброжелательно, но с достоинством: — Ребята, да вы садитесь вот. Поснедаем немного. Только тут ведь такое дело, что…
— Юрий Фёдорович, доложите нам, пожалуйста.
И всё равно вышли поздно, даже не после завтрака. Торжественные, мля, проводы: одно, другое, потом сухпай брали, после — проверка связи. Сам Командор провожать нас не вышел, не такой он человек, чтобы по рутине инспектировать. Бероев стоял у ворот, как всегда, смотрел с ревностью — а мне посрать, пусть смотрит, я не в его списках. Уже перед самыми воротами на нас навалилась главная медичка, Зенгерша, женщина-мечта любого голливудского режиссёра, особа с лицом Розы Клебб, полковника советской контрразведки из старых фильмов про Джеймса Бонда и характером старой чёрной пантеры. Однако, дело она сделала доброе, и мы от души ей сказали "спасибо", получив самосборные индпакеты, по штуке на брата. Нормальная она тётка, такие и должны стоять во главе склочных бабских коллективов. Жаль, что Шамиль с ней еще в самом начале поругался. Итак жопец болит… Нам первым, как группе риска, уже навтыкали каких-то прививок.