— Что делать… — никак не приду в себя. — Делать будем так. Поворачиваем, заходим, останавливаемся и думаем. Владимир Викторович, вы считаете, что это…
Спокойно сделал контроль. Всё, кончился во мне журналист.
На дальней стене красовалось большое окно ячеистого типа. На ум пришло слово "витраж", но цветных стекол не было, рядовые, прозрачные, хоть и маленькие. У окна стоял тот самый стол-переросток, по обе стороны подоткнутый стульями. Сбоку уже родная кушетка. На полу ковер восточных кровей. Тоже старый, но чистый. Вообще, пыли в помещении не заметно, как и запаха затхлости. Как и жизни, впрочем. В чем тут тонкость? Попытался определить главное несоответствие покоев с реальной средой обитания и быстро понял, что мне бросается, точнее, не бросается в глаза — маленькая, даже аскетическая деталировка всего зала.
В общем, Главный заходит немного расслабиться, но основная причина рабочая. Я же не полный долбень, чтобы самовлюблённо считать себя великим экспертом, с которым Алексанрыч иногда сверяет мысли и идеи. Не-а, в таких случаях он меня нагло использует, как некую, неплохо думающую "базу данных", хранителя решений и регистратора событий. Юра в обиде? Ничего подобного. Я ведь тоже использую наши беседы, узнаю интереснейшие вещи, есть грех, любопытен с рождения. А! Еще интересный факт. Почти все, кто мне что-то рассказывает, заставляют меня побыть в роли некого лоховатого участника событий. Это всё потому, что у меня вид добродушный.
Многим первой на ум придёт пресловутая глобальная ядерная война. Однако, мы склонны оставить эту Страшную Особу на вторых или даже третьих ролях. В некотором смысле, ядерный катаклизм вполне может даже включаться в экзаменационный перечень Смотрящих. Ибо сам по себе внутренний Конфликт вряд ли в чистом виде может быть показателем уровня развития цивилизации, как и её базовых способностей, скорее, это болезнь, которой некоторым цивилизациям приходиться переболеть.
— Значит, из России… — задумчиво изрек начальник на чистом русском. — И с какой целью пожаловали?