Но Замок уже привык, что сталкеры приносят материальные блага.
— То есть, если мы всем Замком будем хором и целыми днями думать: "Дайте нам ещё один пароход", то он плюхнется на воду? — смело предположил Гриша.
Как только прошли скалу "Две Лошади", Коломийцев резко сбавил ход, теперь он внимательно смотрит на эхолот, на экран РЛС, оглядывает берега — оценивает новую водную магистраль. Горки, всё-таки более похожие на высокие холмы — справа. Мы с Шамилем перешли на нос, скорость упала, встречный поток ослаб, стоять комфортно. Но смотрим не прямо, а именно туда, на вершины, ищем глазами чёрные точки взлетающих кондоров. Врага пока не видно.
— Хорошего ничего нет, конечно, но и страшного не будет, — успокоил меня Коломийцев, — здесь же на корпусе сталь добрая, спокойной плавки. А ты что, думал, треснем, как каслинская мясорубка? У любого судна со временем все борта во вмятинах, а у "Дункана" — как яичко, я еще в первый раз, когда осматривал, удивился — вроде старый пароход, а корпус гладенький.
— Понятно. Держите ружьё, подстрахуете и шерифа, и меня, если промахнусь или перестрелка пойдёт. Договорились? И еще раз прошу, семью спрячьте подальше, от греха.
Никогда не предполагал, что меня так будет напрягать полное отсутствие мусора вдоль дорог. Неестественная стерильность! Вы себе можете представить автостраду, по бокам которой, в принципе не валяются пакеты и пластиковые бутылки, старые шины, тряпки и горки окурков из пепельниц? На деревьях и кустах не висят обрывки не пойми чего, в канавах лужи с чистой водой. Я много где побывал за годы служебных командировок, чтобы убедиться: человек наследил везде. То, о чем нам так долго мечталось, здесь превратилось в фактор тревоги. Чистота, как плод человеческой опрятности и человеческого же труда, здесь, в этом мире, парадоксально трансформировалась в стерильность адской зачистки и воспринималась, как нарочитая попытка лишний раз потрепать вам нервы.