A как же Обама? Разве избрание чернокожего президентом страны не говорит о радикальном продвижении американцев в этом вопросе? Конечно, говорит. За эти двадцать лет изменилось многое, и то, что тогда казалось совершенно невозможным, сегодня является реальностью. Но я не удивлюсь, если Обаму не выберут на второй срок. Тому много причин, и не последняя из них — то разочарование, которое испытывают многие из тех, кто за него голосовал. Он оказался слишком сговорчивым, явно сдвинулся «вправо», он, по сути дела, не смог выполнить ни одного из своих предвыборных обещаний. Ему этого не простят, но не простят вдвойне из-за цвета кожи. Рассуждение будет примерно таким: «Я тебя избрал, я проявил невероятную толерантность, я показал свое демократическое нутро, я, если называть вещи своими именами, проявил некоторую отвагу — а ты? Ты не оправдал моих ожиданий, ты, чернокожий, вместо того, чтобы оценить то, что сделал для тебя я, оказался слабаком. Тебе, «черному», нечего делать в Белом доме». Преувеличиваю? Ничуть.
До последнего времени самым большим преимуществом, коим обладали партработники высокого уровня, была возможность приказывать, никак не отвечая за результаты своих приказов. Если результат был удачным, партначальник пожинал соответствующие плоды: ордена-медали, продвижение по службе и прочие удовольствия. В случае неудачи рубили голову непосредственному исполнителю, который «не справился». Но я отказывался брать на себя ответственность «исполнителя», что было совершенно неприемлемо для партработника типа Бариновой.
— Они заняты, — ответил я. — Попросили позвонить через неделю.
Конечно, есть исключения. Но как мы знаем, исключение только подтверждает правило.
Телемост вызвал бурную массовую реакцию. Печатные издания по всей стране получали тысячи писем от читателей, мне на адрес Гостелерадио написали больше семидесяти тысяч человек. Одно из соображений, высказанных авторами писем, было вполне предсказуемым и звучало примерно так: «Наконец-то мы можем говорить с американцами напрямую без посредника. Это замечательно!» Второе было совершенно неожиданным, по крайней мере для меня. В нем выражалась резкая критика советских участников телемоста: «Товарищ Познер! Как вам удалось собрать столько идиотов в одной студии? Почему они не хотели говорить правду? Почему они не признавали недостатков в отличие от американцев, которые этого не боялись? Если бы вы пригласили меня, то, уж не сомневайтесь, не пожалели бы об этом». Эта точка зрения, сформулированная с разной степенью вежливости, напомнила мне знаменитое изречение: «Я увидел врага, и он — это мы». Не отдавая себе в этом отчета, в первый раз в жизни нация увидела свое коллективное лицо, и оно ей не понравилось. Более того, нация испытала чувство неловкости и даже стыда. Прошло всего лишь пять лет, и сегодня советские люди, выступая по телевидению, высказывают гораздо более резкие суждения в адрес собственных лидеров, общества, правительства, чем большинство американцев высказывают в свой адрес. Это следствие гласности, перестройки, всей той бескровной революции, которая происходит в нашей стране. Но мне хочется верить, что началом — зримым и реальным — этого дела стал телемост «Ленинград — Сиэтл», нанесший крайне болезненный удар по национальной гордости страны. Он являл собой выдающийся пример того, что можно назвать телешоковой терапией. На мой взгляд, в этом нуждаются так и не испытавшие ничего подобного американцы.