Хочется излить свой праведный гнев на тех, кто проституирует звание историка, желая тем самым угодить власти. Но зачем? Это было и это будет. И в конечном счете время все ставит на свои места. Жаль только, что приходится платить за это уж очень высокую цену…
Если посмотреть на это чуть шире, то заметим, что по сути дела русский народ всегда находился в рабстве — почти три века татаро-монгольского ига, за которым через некоторое время последовало установление крепостного права, длившегося без малого четыре века; его отмена не сопровождалась попытками дать крестьянству подлинную свободу (т. е. земельные наделы), а спустя пятьдесят с небольшим лет пришло рабство в виде советской власти с ее прикреплением крестьян к колхозу.
Действие II. Начальник Администрации президента Дональд Риган потребовал, чтобы Патрик Бьюкенен, начальник отдела печати Белого дома, отсмотрел кассету с моим интервью. В результате Бьюкенен написал гневное письмо президенту Новостной службы компании ABC Руну Арледжу, в котором он назвал меня «профессионально подготовленным пропагандистом» и спросил: «Сочли ли бы вы образцом справедливой и непредвзятой журналистики предоставление какомунибудь гитлеровскому приспешнику возможности подвергнуть критике в эфире BBC обращение Уинстона Черчилля к нации, в котором он требовал бы увеличить расходы на оборону?»
Для того чтобы американский капитализм вновь встал на ноги, потребовался мощный экономический укол: Вторая мировая война. Советскому Союзу придется встать на ноги без войны — это так. Будет очень трудно.
Словом, синхронный и последовательный перевод — дело тонкое, и я утверждаю: не проходит буквально ни одной встречи на высшем или другом уровне, на которой недостаточное владение переводчиком тонкостями языка перевода не приводило бы к искаженному пониманию сути разговора…
Точно так же, как не все арабы — египтяне, или алжирцы, или сирийцы, не все евреи — израильтяне. Быть евреем, в моем представлении, это то же самое, что быть французом, или русским, или норвежцем, то есть иметь национальность «по крови» (что, правда, является абсолютно мало научным определением). В этом смысле я — отчасти еврей, отчасти француз, отчасти немец. И отчасти еще много кто, как, впрочем, и подавляющее большинство европейцев. «Кровь» — это не гражданство, нельзя гордиться своей кровью, нельзя ее и стыдиться. Тут я сторонник западного подхода, понимающего национальность как гражданство, а вовсе не как принадлежность к какой-либо расе, вовсе не как «кровь». Спросите «черного» жителя Мартиники, кто он по национальности, он ответит — «француз». Насколько я знаю, только в Советском Союзе людей делят на национальности — «по крови», что лишний раз разделяет, а не объединяет их.