– Это ей. Пускай носит да меня добром поминает.
– В моём роду были судьи достойней меня. Но я буду просить трижды светлое Солнце… – тут она подняла глаза к светилу, стоявшему в небе над дорогой, – …буду просить трижды светлое Солнце осенить меня Своей Правдой, дабы не сумела умножиться несправедливость. Я совершу суд.
– Завяжи рот, дитятко, нечего гадость глотать…
Волкодав наградил раба денежкой, и тот, просветлев лицом, побежал вкладывать её в бережно хранимую кубышку. Как почти все мастеровитые невольники, рисовальщик карт копил серебро для выкупа на свободу. Венн же отправился к боярину Круту – благодарить.
Ниилит в отчаянии обернулась к венну, и он подумал, холодея, какие грехи могли быть у подобного существа?.. Потом вспомнил веру её народа. Ниилит допустила, чтобы мужчины увидели её наготу. Она одевалась в одежду мужчины. Она и теперь, ради бегства верхом, облачена была в шаровары…
– А некому будет сказать? – не отставал Волкодав. – Вот мы тут сидим, а из болота полезли?..