Цитата #1071 из книги «Прощание с иллюзиями»

Наступил долгожданный день возвращения сокровищ Золотой кладовой в Эрмитаж. Орбели предложил Степановой весьма лестную должность, но она, поблагодарив, отказалась. Она попросила определить ее старшей гардеробщицей в Золотую кладовую, и с того дня и до самой своей смерти Мария Владимировна принимала сумочки и атташе-кейсы у бесчисленных посетителей. Для них она была всего лишь худенькой, маленькой пожилой женщиной, отвечавшей им, правда, на пяти языках. Малозаметной гардеробщицей.

Просмотров: 2

Все-таки поразительно, что Гришин рассматривал этот брак как партийно-династический…

Просмотров: 2

Точных данных нет, но не менее трех миллионов человек хлынули в Дом Союзов, чтобы проститься с вождем. Они стекались со всех концов Москвы, людские капли, которые сливались в речушки и превращались затем в бурные реки, упиравшиеся в узкую горловину. Эти человеческие потоки, словно потоки водные, тоже имели свои берега — естественные, в виде стен зданий, и искусственные, образованные сотнями и сотнями плотно прижатых друг к другу бамперами грузовиков — они перекрывали все переулки и дворы, которыми можно было воспользоваться, чтобы вклиниться в начало очереди на Пушкинской улице. Гигантская волна катилась неудержимо, неся и давя людей. Одних смерть настигла у чугунных ворот и бетонных стен, в которые их вдавила толпа, другие гибли, ломаясь, словно спички, об острые углы военных грузовиков. Но больше всего жизней унесла сама эта многоголовая гидра. Зима 1952–1953 годов была необыкновенно суровой, московские улицы все еще покрывал лед. Люди падали под ноги тех, кто не мог остановиться, тех, на кого напирали тысячи и тысячи других. Этот ужас обрел апокалиптические масштабы в районе Трубной площади. На бульваре, круто спускавшемся от Сретенки, было особенно скользко — падал один, второй, сразу несколько, а волна все катилась да катилась, накрывая глухие крики и тела, об которые спотыкались все новые и новые жертвы. Началась паника, толпа ринулась вперед, буквально поднимая на воздух конную милицию вместе с лошадьми, сбивая с ног и топча их. Обезумевшие лошади, матерящиеся милиционеры, пытающиеся дубинками остановить неостанавливаемое, круговерть черных людских масс, которая, словно гигантский водоворот, всасывает в себя все и вся — можно ли представить себе более подходящее прощание с чудовищем, унесшим столько жизней уже после собственной смерти?

Просмотров: 1

Когда новая социальная формация борется за свое существование, когда оно подвергается ударам изнутри и снаружи — как это было с Советской Россией в 1918–1922 годах, когда положение в самом деле является военным, это вряд ли способствует развитию демократических дебатов. Не исключено, что окажись Советская Россия не в столь враждебном окружении, страна пошла бы по другому пути. Возможно, да. А возможно, и нет.

Просмотров: 2

Телемост «Ленинград — Сиэтл: встреча в верхах рядовых граждан» был показан по первому каналу Гостелерадио СССР в самый прайм-тайм не один, а два раза. Его увидели не менее ста восьмидесяти миллионов человек. Успех его был грандиозен и безоговорочен. Буквально за один вечер я стал знаменитостью. Волею судеб я оказался первым советским человеком, который на глазах у всей страны вел никем не отрепетированную дискуссию с рядовыми американцами. И тот факт, что я не врал, признавал недостатки и проблемы, о которых знали все советские люди, но вместе с тем отстаивал интересы страны в вопросах принципиальных, нашел отзвук в сердцах. Десятилетиями гражданам предлагали телевизионные программы, старательно избегающие любых упоминаний того, что могло не понравиться власти. Горбачев призвал к гласности, и этот телемост был, по сути дела, первым примером этой самой гласности на телевизионном экране. В нем вещи назывались своими именами, в разговоре участвовали американцы, и таким образом программа бросала вызов табу не только внутренним, но и тем, которые выработались за годы «холодной войны».

Просмотров: 9