– Хватит? – спросил Волкодав. – Или ещё куда-нибудь идти собираешься?
Ласковая кобылица доверчиво сунулась к нему, когда он взял её под уздцы. Волкодав всё-таки привязал её, но на длинной верёвке, чтобы могла и травы себе поискать, и поваляться, и в воду войти. Серку такой свободы не досталось. Славный жеребец и так уже начал красоваться перед тонконогой Снежинкой. Пускай охолонет. Волкодав увёл его на другой конец прогалины и оставил там, утешив кусочком подсоленного хлеба. И вспомнил: венны всегда ставили жеребцов и кобылиц у клети, в которую удалялись молодожёны. Нарочно затем, чтобы кони призывно ржали и тянулись друг к другу, приумножая людскую любовь…
– Скажи боярину, что девушка решила послужить государыне и будет при ней, пока государыня не уедет.
Потом за него взялась Ниилит и принялась водить руками, поднося к швам кончики пальцев. Тилорн внимательно следил за её действиями, что-то подсказывал, но большей частью одобрительно кивал головой. Волкодаву казалось, будто под повязкой копошились крохотные горячие искры.
– Хозяин велел спросить тебя ещё раз, – долетело из-за угла. Голос принадлежал не Людоеду. Говоривший явно не привык к долгим беседам. Зато привык к ежедневной выпивке и обильной, жирной еде. Дверь громко лязгнула, закрываясь.