Папа Джима был высоким, темноволосым, голубоглазым, импозантным мужчиной. Он взглянул на меня с улыбкой и пожал руку.
– Потом мы, кажется, долго летали на твоем шаттле по городу, залетели на Родариум, но ты, слава богу, не выходил из машины. И, между прочим, благодаря Мельник, – продолжил вспоминать Рассел.
– Скажи мне, когда мы отправимся домой? – устало спросила я.
Увы, изображение процесса, спроецированного из коммуникатора, отказывалось воссоздаваться в жизни.
– Я не против иметь среди внуков одного из глав сектора.
– Да, вы храбро сражались, – высказался друг.