Цитата #57 из книги «Весь цикл «Десантник на престоле». Шесть книг»

Многое переменилось за недолгое время правления нового, тринадцатого Императора. Уже теперь, спустя всего лишь квартал, к удивлению окружающих выяснилось, что для явления трусости и глупости перед лицом Хозяина требовалось быть очень смелым человеком. Он не любил ни тех, ни других. Органически не переваривал. Поэтому Александр Егорович готовился к каждой встрече как к решающей битве, почитая ее столь важной, будто в ней решается исход не только его жизни, но и будущее всего человечества. Только такой подход и помогал. Ему каждый раз было страшно. До дрожи, которую он едва сдерживал. Особенно в те моменты, когда его взгляд сталкивался с глазами Императора. Но некая возбужденность и взвинченность, вкупе с правильным настроем, позволяли не пасовать перед лицом столь грозного и опасного человека. Видит Бог, Тимашев не желал становиться Министром Внутренних дел, но не сумел ответить отказом на прямое предложение. Отказать Ему осмеливались лишь немногие, особенно после той жуткой, кровавой осени… страшной осени.

Просмотров: 1

— Мадемуазель, я надеюсь, вы понимаете, ради чего мы встретились?

Просмотров: 1

— Это не совсем так. Дворяне задумывались таковым, но на данный момент им не являются. — Саша вновь сел в кресло и откинулся на спинку, уставившись в потолок. — Давным-давно, когда первые русские цари только обустраивались на престоле, начался процесс становления дворянства. Вы в курсе, кем изначально были дворяне? И вообще откуда пошло это слово?

Просмотров: 1

— Что такое? — слегка щурясь, спросил Севастьянов.

Просмотров: 1

Если до конца утрировать, сложившаяся ситуация получилась чем-то в духе положения Добрыни Никитича из знаменитого ныне мультфильма, к которому приставили гонца, да не одного, а целых двух.

Просмотров: 1