Наш современник в теле наследника Российского престола, будущего императора Александра III. Ветеран Чеченской войны переписывает историю «ЖЕЛЕЗОМ И КРОВЬЮ».
— За что вы его? — Искренне удивившись, спросил Шухов.
— Сильно деморализованы. Бомбовые удары русских очень сильно повлияли на них. Мы сейчас пытаемся водрузить на кустарные станки новые полковые пушки, но нет никакой уверенности, что они остановят полторы сотни русских дирижаблей, той воздухоплавательной дивизии, что направлена против нас. Тем более, что у русских она не одна.
Ядром «преобразования природы» стало несколько увеличенное по сравнению с реальностью прошлой жизни Александра, Можайское водохранилище, достигнутое несколько более масштабной земляной плотиной, сооруженной на Москве-реке, чуть выше города Можайск. Благодаря чему площадь водохранилища увеличилась примерно на треть, а максимальная глубина достигла тридцати метров. Впрочем, не обошлось и без серьезных земляных работ по формированию набережной квартала, лишенной какой-либо природной неряшливости. Квартал вообще представлял собой строгую геометрическую пропорцию, в которой даже мощеные тропинки были проложены «по линейке».
Жена его, Прасковья Федоровна, ничего не сказала. Замкнулась на своем горе и старалась не общаться с ним. А он сидел в тот день на лавке за столом, смотрел на прибившихся друг к другу трех малолетних сыновей, что спали на печке, и не знал, что делать. «Эту зиму переждем, вона Олька с Машкой померли, значит, хватит лебеды-то. А что дальше?» Тот клочок земли, что ему выдавала община, вряд ли будет в грядущем году более плодородным, так как истощили его до крайности. Да и неважно это — сажать просто нечего. Все съели. Брать в долг у Козьмы Никитича? Так ведь отдавать нечем будет. И так недороды идут. А с голодом шутки плохи.