— Это все мелочи, — сказал Вильгельм сквозь зубы. — Вы все в курсе, что в САСШ англичане устроили натуральную бойню среди сенаторов и руководителей разнообразных федеральных ведомств. А недавно провели плебисцит. У вас есть сомнения по тому, какой результат будет предъявлен населению?
В конце декабря 1857 года от августейшего отца Саши пришло довольно резкое письмо, в котором он осуждал его желание изложить святое писание в лубке и просил быть более сдержанным в своих идеях. Впрочем, комический рисованный журнал, который задумал Александр, отец не запрещал, даже поддерживал и поощрял сие начинание, обещая денег на издательство, ибо был поклонником альбомов швейцарца Родольфа Тепфера. Подобное обстоятельство расстроило только Александра, так как Филарет и сам не сильно горел желанием, делая подобные альбомы, вульгаризировать сакральное учение. Однако природное упрямство и желание добиваться своего не дали великому князю просто отмахнуться от подобной затеи из-за столь неожиданной преграды. Общий план был прост — работая над комиксами, потихоньку создавать альбом с изложением Евангелия. Само собой, тайно. А после завершения работы над ним представить лично на заверение отцу в приватной беседе, так как, по всей видимости, тот находился под большим влиянием замшелых консерваторов, которые только того и желали, чтобы как можно тише и спокойнее дожить свой век. Впрочем, это было нормально. Такой резкий ход, как и следовало предположить, не имел никаких шансов на стремительный успех «с наскока» и требовал длительной подготовки.
— Плохо. Шах нас весьма не любит. Внедрять агентов в традиционную мусульманскую страну оказалось не так просто.
— Я доверяю военному чутью русского Императора — ибо он еще ни разу не ошибся в подобных вопросах. Впрочем, у меня уже была возможность побеседовать с нашими военными. Они утверждают, что эффективность этих колясок в Европе сомнительна даже против Турции, так как они слишком хорошая цель для плотного стрелкового огня. А вот для борьбы с бандами мелких азиатских деспотов или африканских царьков, они подходят отлично. Учитывая, что, по слухам, формирование нового русского кавалерийского корпуса проходит около городка с немецким названием Оренбург, за три тысячи миль от европейской границы России, вполне вероятно, что Александр собирается их использовать в Средней Азии для продвижения на юг. И это послание тоже было получено — я буквально вчера встречался с британским атташе в Берлине и он выразил «искреннюю обеспокоенность» теми «репрессиями», которые русский Император развернул против чинов кавалерии. Причем, предлагал мне поддержать инициативу Лондона по публичному осуждению разгона «старой гвардейской кавалерии», которая спасла мир от Наполеона».
— Хм. Впрочем, это все не важно. Вам надлежит прибыть в Берлин и занять пост советника Императора по вопросам внешней политики. Он испуган сложившимися обстоятельствами. А именно большой войной, которую описали в испанских газетах. Германская Империя к ней не готова. Вот я ему и рассказал по случаю о том, что вы еще в 1872 году ее пророчили, описывая какие страсти ожидают нашу добрую Германию в ходе этих военных столкновений. Выслушав меня, Фридрих сменил гнев на милость. Он сильно пересмотрел свои взгляды на вас. Да и Вайс вовремя вставил свое веское слово. Дорогой друг, вы снова в деле! Столько лет ожидания и вот, Германия о вас помнит!
— Ваше императорское высочество думает, что офицеры генеральных штабов всей Европы дураки? — Астафьев мило улыбался, его стал даже забавлять этот разговор.