— Своего рода. Только не под ударами варваров, а из-за внутреннего загнивания структуры. Саморазрушение.
— Что вы имеете в виду? — сэр Уэсли удивился такому резкому переходу.
— Но как? Как вам это все удалось? Ведь англичане так трепетно относятся к этой компании, считая ее своей гордостью.
— Нет. Русскому. Это прописано по условиям контракта. Впрочем, Лондону плевать на то, на каком языке говорят эти рабочие. Они и глазом не моргнули, если бы мы рабочих по заключению контракта просто расстреливали или использовали как рабов. Те еще джентльмены.
— Конечно. Хотя, если честно, я боюсь дальнейшего усиления России. Слишком уж стремительно оно происходит. Мне кажется, если мы упустим момент, то этот ком превысит те размеры, которые мы в состоянии хоть как-то контролировать. Очевидно, что Александр рвется к черноморским проливам. И если он их возьмет, то чрезвычайно усилит Россию. После большой войны в Европе нам еще довольно долго нечем будет его оттуда выбить. Да и англичане одни не полезут. Датские проливы он уже закрыл. Если закроет черноморские, то обеспечит своей державе очень важное стратегическое преимущество, сведя практически на нет, возможность эффективной десантной операции вроде той, что англичане с французами организовали в Крыму полтора десятилетия назад.
— Да, вероятно… — Задумался Леер и переключился на детали. — Вы не знаете, почему для вооружения резервных частей решили использовать шарпсы «… Зачем Его Императорское Величество вообще связался с ними? Каждый раз хочу спросить, да все не к месту получается».