Инсталлированная Стригалем память тут же выдала Дмитрию образ серого строения, похожего на усыпальницы египетских владык. Правда, около этой усыпальницы всего лишь хоронили дохлых собачек Екатерины Великой.
И как ни странно, этот пьяный, ни к чему не обязывающий треп имел серьезные последствия.
Закладка была вставлена почти что в самый конец тома. Дреер понял, на каком произведении остановилась Анна, еще до того, как увидел заголовок.
Карасев тоскливо посмотрел на всех, не нашел поддержки, кроме нескольких «хи-хи», взял маркер, словно это была восьмикилограммовая гантель, и начал отвечать письменно.
А на «клоуна» волкулак, похоже, нисколько не обиделся.
– Дмитрий! – Александр посмотрел на него, как на только что инициированного. – Тут все кладбища старые. Это Питер!