Дреер заставил себя уйти от пруда и по аллее двинулся к Екатерининскому дворцу, ориентируясь на золоченые купола церкви. Справа, через Крестовый канал, высилась усаженная старыми деревьями гора. «Парнас», – услужливо подсказала чужая память. «Спасибо», – мысленно ответил Дмитрий.
– Люди все равно их не видели, – заметила Анна.
Дальше опять начинался черный лес. Хотя Дмитрий ничуть не боялся. Большинство обыкновенных человеческих страхов ушло еще во время учебы в школе московского Дозора. Боязнь уличного нападения, замешательство перед хамом в магазинной очереди, идиотский ступор перед милиционером, судорожная паника, не забыл ли чего выключить или закрыть квартиру, – все это исчезло. Как еще в детстве в одночасье пропала необходимость спать одному со светом.
– А с шестьдесят пятого там лет тридцать не было вообще ни одного Иного.
– Дмитрий Леонидович, мы-то при чем? – ответил с пола Карен.
Хлопья с головой покрыли Толика, а потом так же исчезли, как пропала на близнецах Даниловых змеиная кожа.