Именно потому, наверное, они теперь сторонились и Дреера.
Послышалось еще несколько заздравных восклицаний, как если бы Дмитрий влез в школьную обсерваторию, где вокруг телескопа расселись «мертвые поэты».
– Верю, – согласился Дмитрий. – А стихи можно читать?
– Я же сказал… – Стригаль повернулся к нему.
– Чем могу?.. – не оборачиваясь, сказал Инквизитор Дмитрию.
Вышел в тамбур. Карл Фрилинг курил трубку у открытой двери. Табак без ароматических примесей, хороший, крепкий.