По настоящему тяжело стало уже на подходе к обители. Казалось желудок начал переваривать сам себя, а в горло будто насыпали песка. Самое страшное, что в инвентаре у меня лежал свежий хлеб, а на поясе болталась вожделенная вода. Я взглянул на время аскезы: 6 часов 10 минут. Долго, а после нарушения безмолвия я уже не очень верил в силу своей воли. Надо как-то обезопасить себя. Сняв с пояса флягу, я решительно вылил ее содержимое на землю. Выпрошенный хлеб выбрасывать рука не поднялась. Понадеялся, что не стану жевать его, не запивая. С такой жаждой я вряд ли смогу проглотить даже хлебный мякиш.