Здесь уже был готов плацдарм, и мы сумели переправиться через реку. Русские не скрывали изумления, когда наши танки вдруг возникли перед ними на противоположном берегу Днепра. И как всякие азиаты, при неожиданном развитии событий они растерялись и побежали.
Фриц фон Рейхенау был мрачен, когда заговорил со мной тем вечером.
— Может быть, он знает немецкий, — сказал Фриц.
— Допускаю, — ответил он хладнокровно и завел мотор.
— Зачем оставлять лишние следы? Приказал Степке и его вестовым забрать труп из лазарета и оттащить к Свидельской топи. Набили карманы камнями — и в омут, никто не найдет. Степка крест с френча открутил, паршивец — трофей захотел.
Никогда не подозревал себя в латентной паранойе, но после встречи на вилле «Марлир» появилось непрекращающееся чувство беспокойства. Не хотелось подходить к телефону, проезжающие по улице автомобили вызывали подозрение, любой задержавшийся у ворот прохожий казался шпиком. Маргарет поглядывала на меня озадаченно, но молчала — усталость и переутомление вызывают похожие симптомы, а я не отдыхал с лета 1941 года и нашей последней совместной поездки в Альпы.