Я сидел напротив Гейдриха, спиной к окну. Справа Юлиус Аппель. Слева генерал Ольбрихт, лысоватый, с постным лицом законченного бюрократа. Образ дополняли круглые очки и тоненькие французские сигареты, чересчур манерные для кадрового военного. Тыловик, что взять.
Он мог неделями и месяцами злиться на проштрафившегося военного или чиновника, а затем вдруг приглашал к себе, вел учтивую беседу и возвращал к работе в прежней должности, а то и с повышением. Довольно непоследовательная кадровая политика, но таков стиль Гитлера, все давно привыкли.
— Выкладывай, что у тебя на уме, — потребовал я.
Полагаю, на несколько секунд я потерял сознание. Когда очнулся, дождь поливал меня с прежним равнодушием, мотоцикл, подыхая, продолжал по инерции вращать колесами, язычок пламени плясал возле бензобака.
— Очень вероятно. Я бегло просмотрел некоторые документы — на большинстве аббревиатура «OKW», Верховное командование вермахта. Да, Заславский, вы правы. Это Генштаб или нечто весьма близкое — командование армии, к примеру. Несколько генералов… — комиссар выдержал паузу и повторил: — Повезло. Прикажите людям собираться, до заката всего два часа. Чем дальше уйдем, тем лучше.
Она заметила, что я очнулся, и махнула мне рукой.