— Пока под задницей костер не развели, сиди себе спокойно, — ответил я.
Еще один представитель плеяды «старой школы». С 1903 по 1914 годы вице-консул в Испании, Австро-Венгрии и Российской империи. С 1919 года секретарь МИД Германии. В 1934 году становится послом в СССР, продвигая идеи о сближении Германии и Советского Союза. В значительной мере «пакт Молотова — Риббентропа» его заслуга. Категорично выступал против войны с СССР. Вопреки распространенной легенде («…без объявления войны»), именно Шуленбург вручил наркому иностранных дел В. М. Молотову германскую ноту об официальном объявлении войны в половине шестого утра 22 июня. Боевые действия к этому времени продолжались уже два с лишним часа.
— Хорошо, списываем еще двадцать, не более, — согласился Гейдрих. — Остается сто пятьдесят, которые никак не оправдаешь «естественной убылью». Хотите знать, где они?
— Я бы не стал утверждать так однозначно. Фронт — огромная и сложная машина, управлять которой очень непросто.
Париж меня разочаровал. Он оказался будничным, серым, скучным. Женщины отчетливо разделялись на «хоть сейчас, господин офицер» и «лучше умереть, проклятый оккупант». Которые «лучше умереть» — те выглядели так, что и в правду было лучше умереть, чем иметь с ними хоть что-то общее. Первая же категория вела себя до крайности деловито, так что возникало ощущение, будто занимаешься бухгалтерией, а не любовью.
— Оберштурмфюрер Хартман, — представляется он. — Я хотел бы поговорить с вами.