Ханс Лист посмотрел на меня, будто на умалишенного.
Всхлипнув, она бросилась ко мне, обхватила меня за шею костлявыми руками и зарыдала.
«Кондор» от души тряхануло, в молочной мути облаков блеснула малиновая вспышка. Гроза.
Я предпочел промолчать. Будущее рисовалось совсем мрачными красками — при одной мысли о гигантских материальных и человеческих ресурсах США мне становилось нехорошо. Когда эта скрытая мощь выступит против нас, Германии конец.
Я поселился в гостинице на одной из центральных улиц. Кажется, улица называлась Ssumskaja, или как-то похоже. Стоял летний вечер, в раскрытое окно влетал теплый ветерок, слышны были голоса проходящих внизу людей: говорили по-русски и по-немецки, голоса звучали спокойно, приветливо.
Я вспомнил странное сооружение, мелькнувшее между деревьями.