— …Совсем плох, — объяснил комиссару доктор, указав на пожилого мужчину, первым доставленного в лазарет. — Теменная и лобные кости раздроблены, правый зрачок увеличен, поднимается температура.
— Вы и без того должны за мной приглядывать, — ответил я. — А я буду приглядывать за вами. Лично мне нравится, как идет война. Немного усталости — это нормально.
Кому этим заниматься, кроме Шмулевича? Да никому.
Взятки совали, — не деньгами, конечно, до такой похабщины даже Фриц Заукель не опустился, — но клятвенно обещали «участочек земли под частное строительство», «помощь в снабжении» или «хорошие подарки».
— Да, — сказал я, не раздумывая. — Испачкать руки? Они и так грязные.
— Подготовлено, — коротко отозвался пожилой дипломат.