— Иначе нельзя, — зевнув, ответил я. — Кажется, ты хочешь получать самолеты Fw. 190 прямо сейчас? А не через полгода? Не через год? При этом не разбираясь с жалобами генерал-губернатора Польши и его прихлебателей на то, что под территорию завода в Позене выделен участок девственного заповедного леса, где водятся кабанчики и расположен любимый охотничий домик рейхсмаршала?
Дальнейшее можно описать кратко: гости клуба, по фронтовой привычке наплевавшие на потенциальную опасность, спохватились, только когда в северо-западной части города загрохотало. Да так, что самые убежденные оптимисты поняли: дело плохо. Хуже того, никто прежде не сталкивался с массированным бомбометанием по густонаселенному городу, особенно моряки, привыкшие к несколько иным методам ведения войны.
Его превосходительство Альберт Бертольд Конрад Герман Шпеер, имперский министр вооружений и боеприпасов, глава «Организации Тодта», Генеральный инспектор по реконструкции Берлина и прочая, и прочая. Включая даже депутатство в рейхстаге от Западного округа столицы.
— Вы доказали свою храбрость, обер-лейтенант. Теперь спокойно можете терять сознание. Погодите, я дам вам платок, так будет удобнее.
Когда в подвал вошли русские, никто из нас даже не пошевелился. Краевски был теперь старшим по званию. Он сказал, что главное — чтобы нас не забросали гранатами. Русские не всегда спрашивают — будут враги сдаваться или нет, а без лишних разговоров бросают гранату. В принципе, они правы — так гораздо проще.
— Альберт, как замечательно, что вы приехали! — Ева всегда хорошо ко мне относилась, мы впервые познакомились в тридцать четвертом году в Оберзальцберге и с тех пор дружили. В синем шерстяном костюме для лыжного спорта, с ярко-соломенными волосами, выбивавшимися из-под вязаной шапочки, и разрумянившимися щеками она выглядела блестяще, хоть сейчас на обложку журнала. — Я так соскучилась по вам и госпоже Шпеер, здесь такое уныние!.. Не откажетесь проводить нас?