Анна кивнула. Она еще не знала, чего пожелает этот маленький человечек в пестром одеянии, но точно знала — ей придется выполнить ВСЁ. Вообще всё. Потому что скажи он лишнее слово — и она пойдет на плаху. Гардвейг шутить не будет. Недаром его называют Львом Уэльстера.
Раньше Эдор не задерживался. С другой стороны — мало ли что?
Получилось что-то вроде «е… а…». Откровенно плохо получилось и невнятно. Но — как смогла.
Ей — нельзя. Слишком велико искушение спрятаться. Хотя бы и в алкоголь. Нет уж. Это дело не пойдет.
Хотя убежденности не хватило бы. Аля подозревала, что свою роль сыграли и четверо здоровых деревенских парней — два сына Эммы, сын старосты и еще один молодой парень, старший брат того неуклюжего мальчишки, которые небрежно поигрывали топорами на длинных ручках (удобно для рубки дров и голов, рекомендовано прапорщиком Савельевым) и многообещающе поглядывали на управляющего.
Невысокая, на вид лет шестидесяти. С усталым, но приятным лицом. На голове — что-то вроде… чепчика? Аля вообще-то их ни разу не видела, кроме как в фильмах, но подозревала, что это — оно и есть. Такая гнусная нашлепка на половину волос.