— Почему? — удивился я. — Разве не проще бы им было, если бы народу в лагерях стало поменьше?
Фу-у. В первый и последний раз я решил помочь людям, воспользовавшись своим даром. Никогда больше такой глупости не сделаю, если буду уверен, что они могут справиться сами.
Граф согласно угукнул и принялся добросовестно таращиться по сторонам, старательно запоминая ориентиры.
Но немного поодаль, там, где начинались серебряные и золотые кварталы, окружающий мир менялся резко и внезапно. Откуда ни возьмись появлялись магические фонари; словно по волшебству, из темноты выплывали аккуратные, свежевыбеленные заборы; мелькали приветливо распахнутые днем и неплотно закрытые ночью ставни многочисленных лавок; радовали веселенькие занавески на окнах и цветущие лилии на подоконниках; и неподдельно восхищали своей регулярностью чинно вышагивающие патрули на хорошо освещенных улицах, по которым не страшно было пройтись без надежного телохранителя даже после полуночи.
— Совершенно верно. И ты сделаешь все, о чем он тебя попросит. Это приказ.
— Эй. А ты кем в прошлой жизни-то был? — с подозрением осведомился я, когда гусеница довольно захихикала.