— Вот и все, — спокойно констатировал я, привычно отстраняясь от боли, и с интересом изучая приличный ожог на предплечье. Глубокий, с крупными волдырями по краям и отвратительного вида черным струпом на том месте, где совсем недавно была Печать. Вернее, теперь струп — это и была Печать, только грубо выжженная на мне чужой силой и разъевшая руку почти до кости.
«У хорошего некроманта не бывает плохого настроения. Но при этом он всегда знает, как испортить его окружающим».
— Эх, дитя… — огорчился мужчина. — Если бы все было так просто… и как тебя угораздило попасть в это гиблое место?
Он покачал головой и послушно стронулся с места. А спустя несколько секунд, за которые я чуть было не решил, что неправильно выбрал момент для откровений, обреченно вздохнул.
Зеркало снова дрогнуло, а потом застыло, напоследок показав мое собственное отражение — худощавого, мрачноватого вида подростка в элегантном черном камзоле и недобрыми огоньками в таких же черных глазах, — а потом мгновенно погасло. Обычное, казалось бы, зеркало…
Исходя из этого, возникло сразу несколько важных проблем: а) как незаметно снять проклятия с графа и мастера Лиуроя; б) как в максимально короткие сроки убрать последствия тех проклятий, которые я наложил раньше и которые наверняка начнут реализовываться (если еще не начали), как только у меня появится достаточно сил; в) что делать с горгульями, умсаками, артефактами и изрядно изменившейся зомби-командой, которые в настоящее время оказались тесно со мной связаны? Убить их скопом, чтобы как можно быстрее и проще остановить отток жизненно важной для меня силы? Или же помучиться с ограничительными заклятиями и попытаться сохранить эти необычные создания, ставшие результатом незапланированного эксперимента? Все-таки польза от них была немалой, особенно в последнее время. А я — существо бережливое, рациональное и насквозь пропитанное собственническими инстинктами, поэтому терпеть не могу расставаться с тем, что уже привык считать своим.