— А чего не всем кагалом пойдем? Вместе — веселее! — спросила Кролина.
Мы вышли на полянку и первое что увидели — очаровательную старушку, с седыми, аж белыми кудряшками, румяным морщинистым личиком, в белом переднике и с вязанием в руках, словно сошедшую с рождественских открыток. Она сидела на скамеечке около домика и вязала что-то, внешне напоминавшее большой носок. Услышав наши шаги, она подняла голову.
— За эту кучу арт-хаусных и винтажных вещей всего сорок? — еще бабушка вбила в мою голову постулат — надо торговаться. Всегда надо торговаться. Или уважать не будут. — За это скопище раритетов гоблинского быта — сорок серебряков? Неееет, дружище. Я лучше никому не продам, чем…
В почтовом ящике было одно письмо. И письмо было от клана «Гончие Смерти» — как я и думал. От лично их лидера — Седой Ведьмы — чего я даже не мог предположить.
Вы пьяны, как матрос. Ограничение в передвижении — от 10 до 30 минут