— Босс — обратился я к нему. — Обшмонай его сразу, а я потом сразу перстенек заберу.
— Ээээх! — Вбил лезвие своего меча ему в шею. Я решил, что надо все-таки еще поучаствовать и добавил от себя еще один колющий удар. Судя по всему, именно он и решил дело.
— Я всех вас порежу — заблажил Гвегорий — всех! И тебя и эту дуру и ту дрянь!
— Хорошо я буду спать, — буркнул Рихтер. — Я всегда хорошо сплю. Просыпаюсь плохо, с трудом. А сплю хорошо.
Вот уж кого не ждал, не чаял увидеть. Но — увидел. И ради правды ни сам Ээуыых, ни его подручные не вызвали у меня никаких чувств кроме жалости. Наверное так выглядели французы в 1812 или немцы в 1941 под Москвой — жалко, нище и убого. Уровни у них существенно уменьшились. На глазок каждый потерял уровня по три-четыре.
— Парни. Я не хочу делать вам больно. Отдайте по хорошему…