Каким-то образом новая кличка «Страппи» стала достоянием персонала базы. Особое отношение Власты тоже недолго оставалось тайной.
– Ну, ты сообразительный, даже пугаешь. Пацан ведь еще, а в этом разбираешься. Там учили?
Оценив состав экипажа, испытываю небольшое облегчение: из «вспомогательных сил» еще никого нет. Не хотелось бы лишать жизни такого же паренька с рабским ошейником, каким являлся недавно сам.
Надев на всякий случай шлем, бронежилет и тактические очки (вдруг разорвет кожух?), навожу пулемет на дальнюю стену ангара и коротко вдавливаю большими пальцами гашетку.
– В этой стране – да, нечасто. До настоящей свободы, демократии и равноправия Раше еще расти и расти. То, что на прогрессивном Западе давно является нормой, тут воспринимается с пещерной ненавистью. Искренние проявления чувств возможны лишь местами, в узком кругу единомышленников.
Смущаясь, краснею. Неожиданно мило улыбнувшись, она гасит свет.