— ЕСЛИ МЫ ПОГИБНЕМ ИЗ-ЗА НИХ, Я УБЬЮ ТЕБЯ, ГАРРИ! — раздался рядом голос Рона. Огромная пылающая химера прыгнула на них, но Рон и Гермиона уже втащили Гойла на свою метлу и взмыли вверх, а Малфой вскарабкался позади Гарри.
— Угу, — согласился Рон. — Могло быть и хуже. Помнишь, как она на меня птичек натравила?
— Вперёд! — скомандовал Волан-де-Морт, и Хагрид зашагал через Лес, круша на своём пути тесно стоящие деревья. Ветки сыпались на волосы и одежду Гарри, но он лежал неподвижно, с открытым ртом, закрыв глаза, и в темноте никто — ни теснящиеся вокруг Пожиратели смерти, ни рыдающий Хагрид — не заметил, как бьётся жилка на обнажённой шее Гарри Поттера…
— Ну, эта… — Гарри запнулся, ему не хотелось упоминать Рона. — Двоюродная бабушка Джинни. Которая сказала, что у тебя костлявые лодыжки.
— Тогда она, наверное, в Азкабане, — предположил Рон. — Выживет ли она там — это другой вопрос. Многие не выдерживают…
— Всё в порядке, я понимаю, — сказал Гарри, обращаясь больше к Люпину, чем к Тонкс.