— Признаюсь, Беллатриса, я удивлён, что вы уже появляетесь на людях.
— В ту ночь, когда погибли мои родители, мантия была у Дамблдора!
— Вряд ли ты успел соскучиться. Ты ведь был здесь на Рождество, — холодно промолвила Гермиона.
И Гарри почувствовал, что мотоцикл пошёл на снижение, хотя огни, горевшие на земле, ещё казались далёкими, как звёзды.
— Ну хорошо, он у тебя? — спросил Гарри у Гермионы, отчасти для того, чтобы напомнить ей о своём существовании.
Шрам Гарри продолжал наливаться болью. Он встал. И к нему тут же подскочил Кикимер.