Он порылся в мешочке, висевшем у него на шее, и достал оттуда две половинки остролистовой палочки, всё ещё соединённые пером феникса. Гермиона сказала, что починить палочку нельзя, повреждение слишком серьёзно. Он знал одно: если и это не поможет, значит, не поможет уже ничто.
— Ага, — весело отозвался Невилл. — Но только когда они осознали, что узды на меня теперь нет, они решили, что Хогвартс может обойтись и без меня. Уж не знаю, собирались они отправить меня в Азкабан или просто убить, только я понял, что пора сматывать удочки.
— У Смерти есть мантия-невидимка? — снова перебил Гарри.
Он легонько стукнул по приёмнику волшебной палочкой, наугад бормоча себе под нос какие-то слова. При этом он исподтишка поглядывал на Гермиону явно опасаясь, как бы она опять на него не налетела, но Гермиона старательно делала вид, будто его здесь нет. Так прошло минут десять. Рон бормотал и стучал палочкой, Гермиона перелистывала страницы, а Гарри упражнялся со своим новым приобретением.
Он начал выкапываться из-под обломков под прикрытием возни Ксенофилиуса на лестнице. Рона засыпало сильнее всех. Гарри и Гермиона как можно тише подобрались к нему через груды мусора и попробовали сдвинуть тяжёлый комод, придавивший ему ноги. Пока Ксенофилиус пробивался всё ближе к ним, Гермиона исхитрилась освободить Рона, применив заклинание Левитации.
Гоблин никак не отозвался на этот призыв, только хмурился на Гарри, как будто видел перед собой какую-то диковинку.