— Ты думаешь, она на самом деле знает, кто ты?
— Это хорошо, — с облегчением сказала Лили. Видно было, что это её беспокоило.
— Я… Нет, оно не лёгкое, — сказал Гарри. — Но я должен…
— Она разваливалась на куски, когда ты порвал с ней…
В мезонине, пока Рон изучал делюминатор, Гарри наполнял ишачий мешочек Хагрида — не золотом, но вещами, которые он ценил больше всех прочих, вещами, по-видимому бесценными, хоть они и сводились всего лишь к Карте Мародёров, осколку волшебного зеркала Сириуса и медальону Р. А. Б. Затянув мешочек и повесив его себе на шею, Гарри присел, держа в ладони старый снитч, наблюдая за его слабо трепещущими крыльями. Наконец Гермиона стукнула в дверь и на цыпочках вошла в комнату.
— Пошли поищем вон там. — И он решительно двинулся к перевалу.