— Мило! — крикнула я, задыхаясь. — Прости, я…
— Мило, ты прелесть, — поделилась с ним открытием я. — Открой рот, золотце мое.
Ларра давно уже опустил глаза, не желая глядеть на тех, кто решает его судьбу. Он был почти жалок — в оковах, в простой, хотя и опрятной одежде, с распущенными волосами, небрежно откинутыми за спину. Пиратская лихость исчезла из его черт и манер, оставив только испуганного мальчишку, слишком поздно осознавшего, что отцовским кинжалом можно убить отнюдь не понарошку.
Мы не встретимся больше. Я отпущу тебя — если таково твое желание, мальчик. Мой, Мило…
— Если так, не могла бы ты повторить мои последние слова, милая Лале?
Я не видела, как захлебываясь криком, задыхаясь от ярости и боли колотил Мило кулаками в картину, как бессильно сполз он по стене, не сдерживая стона.