По моему лицу струятся слезы. Губы выгибаются в улыбке — болезненной и привычной уже давно маске.
«Любую дверь открывает знание», — уверенно возразил старый колдун.
— Ой, мама, расскажи! — хихикая, запросили детки. — Мы так любим твои истории!
— Опал — это я, — снисходительно. — Во-вторых, ты — мой ученик.
Впрочем, не столь важно. Верность Мило даже не обсуждается, а потому я могу быть уверена, что ни единое слово не покинет пределы этой комнаты. Так что можно расслабиться и подумать о деле.
Твердая рукоятка веера пребольно бьет мне по лбу.