В глубине библиотеки, за книжными шкафами, мяукнула кошка… или королевский котенок, и смешной звук разрушил мрачноватую торжественность момента.
Поднимаюсь на ноги — стремительно. Будто разворачивается пружина. Ступаю к двери. В мутной зеркальной поверхности мелькает отражение — рдяно-рыжая грива, темные глаза — цвета грозовых облаков, перепутанные пуговицы на сюртуке.
— Я передумал, госпожа, — скороговоркой пробормотал он, отводя взгляд. — Это слишком дорогой подарок для меня, простите, — с поклоном паренек отступил к двери.
— Но хлеб сказителя — это легенды и мифы. В южных краях мне прежде бывать не приходилось, в отличие от моего спутника, и поэтому буду счастлива, если услышу какую-нибудь историю о старинных временах в обмен на свой рассказ.
А это значит, что я не имею права и дальше творить глупости. В моих руках — чужая жизнь. Надо всего лишь вспомнить, ощутить вновь тяжесть двух столетий на своих плечах… Четыре короля — четыре эпохи интриг, уверток, лицемерия и плясок на лезвии ножа. Это не могло пройти даром.
Я почувствовала себя уязвленной и отвернулась от моря, выскальзывая из слишком уж настойчивых объятий.