Григорий глянул на напарника, хотел что-то сказать, но в последний миг удержался. Кобылин сидел ровно, смотрел прямо перед собой, в лобовое стекло, но по его выражению лица Борода понял, что охотник видит перед собой вовсе не ночную дорогу.
Алексей закрыл глаза. Открыл. Никакой разницы. Тогда он снова закрыл глаза и прислушался к темноте.
Он взглянул на свои руки и увидел, как пальцы быстро удлиняются, врастая в плотную ткань пальто. Спину заломило, захотелось нагнуться вперед. Перед глазами поплыли темные круги, заслоняя пустой двор, занесенный снегом. Свет редких фонарей расплылся, стал едва заметен, словно их прикрыли черной тканью.
— Почему? — тут же спросил Кобылин. — Как упыри? Пища?
— Что говорят? — с нажимом продолжал Кобылин.
Потеряв интерес к дневнику охотника, Алексей уже собирался отложить тетрадь, чтобы полистать ее позже. Но ради интереса раскрыл ее на середине. И уже не смог оторваться. Здесь были описания существ, рецепты непонятных составов, сухие слова об оружии и его действии на всевозможную нечисть.